Будапешт превратился в убежище для тысяч беженцев, бегущих от войны, - СМИ.

Беспрецедентный наплыв беженцев с Ближнего Востока превратил Венгрию в главный транзитный лагерь Европы и жестокое испытание для переселенцев на пути к счастью.

Этим летом Будапешт превратился во временное пристанище для людей, что бегут от войны. Десятки тысяч беженцев из Сирии, Афганистана, Ирака и других опустошенных боевыми действиями стран ютятся в переполненных временных лагерях на территории Венгрии. Одно из таких палаточных городков находится возле будапештского вокзала Келеті, там многочисленные беженцы ждут, когда смогут ехать дальше на запад.

“Мы оставили дом месяц назад, все время в дороге, — рассказывает 29‑летний сириец Эсмир Мокхаїши, который отправился в рискованное путешествие вместе с четырьмя друзьями. — Сначала мы переправились из Сирии в Турцию, затем морем до Греции, а оттуда в Македонию, а из Македонии в Сербию, а из Сербии в Венгрию".

Такой же маршрут выбирают большинство мигрантов из стран Ближнего Востока и Северной Африки — потом они идут в богатые Австрию или Германию. В этом году Европа столкнулась с небывалым наплывом беженцев: количество тех, кто подал официальное прошение о предоставлении убежища в ЕС, на конец июля составила 438 тыс. человек, в то время как за весь прошлый год было подано около 570 тыс. таких заявлений.

Весь этот поток идет через территорию Венгрии, и этот факт вызывает крайне негативную реакцию правительства, который даже построил 175‑километровый заградительный барьер с колючей проволокой вдоль границы с Сербией. Однако это не помогло: доведенные до отчаяния люди нашли способы попасть на венгерскую территорию, чтобы двигаться дальше.

Официальный Будапешт находит множество способов борьбы с мигрантами: так, на территории Венгрии было перекрыто железнодорожное сообщение в западном направлении, что привело к массовым демонстрациям беженцев и возмущение международного сообщества.

Наибольший резонанс вызвал случай, когда из поезда, следовавшего из Будапешта в Вену, на венгерской станции Бічке правоохранители сняли всех беженцев и поместили в лагеря временного пребывания. Они руководствовались тем, что путешественники не оформили просьбу о предоставлении убежища в ЕС.

Когда кризис начал приобретать острой фазы, Германия, а затем и другие страны ЕС приняли решение без лишних формальностей пропустить беженцев через свои границы. Всего за двое суток 5 и 6 сентября Германия приняла из Венгрии около 20 тыс. лиц. В эти же дни немецкие власти обнародовали свое решение о выделении € 6 млрд на нужды переселенцев.

Несмотря на все трудности, с которыми приходится сталкиваться, Мокхаїши с друзьями признаются, что о своем решении покинуть родину не жалеют. Они вспоминают, как им помогали незнакомые люди в Белграде, приглашали к себе домой поесть, принять душ и отдохнуть. А вот неделю в лагере на вокзале Келеті показалась им самым болезненным — прежде всего изматывало чувство неизвестности.

“Это абсурд, когда у тебя есть билет, но ты не можешь сесть на поезд, — говорит Мокхаїши. — Я всего лишь хочу наконец-то попасть в Германию, устроиться на работу водителем и забрать из Сирии жену и ребенка".

Миграционный поток, который сегодня идет через Венгрию, несмотря на усилия властей, в ближайшее время не уменьшится, убеждены аналитики: к концу года количество мигрантов, движущихся этим путем, может достичь 1 млн. Ожидается, что в этом году только в Германию прибудут около 800 тыс. беженцев, которых из родных мест гонят не только местные конфликты и невысокий уровень жизни, но и одна из главных угроз человечества последнего времени — жестокая и беспощадная армия Исламского государства (ИД).

Нацизм по‑венгерски

Решение венгерских властей переполнили чашу терпения жителей палаточного городка на вокзале Келеті, и 4 сентября первая двухтысячная колонна пешком отправилась из Будапешта на запад. В колонне пошли Мокхаїши и четверо его друзей.

Отношение официального Будапешта к мигрантам вызывает осуждение во многих странах ЕС. Так, за строительство стены с колючей проволокой пресса назвала премьера Виктора Орбана нацистом. Возмущение вызвало его заявление о том, что беженцы — это исключительно проблема Германии.

В свою очередь Антал Роган, председатель парламентской фракции правящей консервативной партии Fidesz, инициировал ужесточение миграционных законов, в частности увеличил тюремные сроки за нелегальное пересечение границы, а также за пособничество этому.

"Эти меры необходимы, поскольку с начала этого года в Венгрию зашли 130 тыс. нелегальных мигрантов", — заявил Роган журналистам.

Отличился и мэр Будапешта Иштван Тарлош, который в интервью местным СМИ высказался против строительства стационарного центра размещения беженцев и пообещал, что не допустит, чтобы город стал "отстойником" для мигрантов".

"Неидентифицированным массам нельзя позволять проникать в нашу страну нелегальным способом и накапливаться в Будапеште", — эту скандальную цитату мэра растиражировала европейская пресса.

Решение властей подогревают ксенофобские настроения среди местного населения. По результатам социологического опроса, проведенного летом венгерским исследовательским институтом Tarki, более трети опрошенных признаются, что не любят иностранцев. 39 % респондентов настаивают на том, чтобы Венгрия запретила въезд любой переселенцам с Востока или Азии, 56 % приняли бы их, если бы те предоставили убедительные причины для въезда, и лишь 5 % пустили бы беженцев безоговорочно.

Иммиграционный юрист Элемер Касо считает, что власть намеренно очерняет беженцев в глазах венгров и раздувает ксенофобские настроения.

“Людям каждый день рассказывают, что они (беженцы - ред.) приехали забрать у нас изо рта кусок хлеба, что мы их обязаны содержать, — говорит Касо. — Когда венгры говорят "сирийские беженцы, идите домой", многие даже не подозревают, что у этих людей больше нет дома".

У венгров исторически сложилось предвзятое отношение к иностранцам, рассуждает социолог и общественный активист Марк Кекеші, и любой ощутимый приток беженцев его только обостряет.

“В конце 80‑х у нас была волна беженцев из Румынии, которые спасались от режима Чаушеску, в 90‑х люди из стран бывшей Югославии бежали к нам от войны, — говорит Кекеші. — Несмотря на то, что эти люди культурно и ментально близкие к венграм, их приход совпадал с пиками роста ксенофобии. Что и говорить о сирийцах".

Нынешний всплеск ксенофобии подогревается венгерскими СМИ, значительную часть которых контролирует кабинет Орбана. По мнению Кекеші, они создают искаженную картину и необъективно освещают миграционную кризис. К тому же власть их использует фактически в роли козла отпущения.

“На беженцев можно валить все — бедность в стране, криминалитет, все что угодно, — говорит Кекеши. — Так Орбан зарабатывает себе очки среди избирателей и строит имидж защитника интересов всех венгров, охранника культуры и чистоты нации".

Однако не все жители страны разделяют позицию власти. Они приносят беженцам пищу, одежду и игрушки для детей. Грозные на вид полицейские, которые охраняют вход на Келеті, случается, угощают детей конфетами. А в день, когда первая группа беженцев пешком покинула Будапешт, местные жители буквально на каждом километре встречали их с водой, бутербродами и фруктами.

“Нам все врут по телевизору! Это нормальные люди, такие же, как мы, только им нужна помощь", — говорит житель Венгрии, который работает водителем, который своими глазами видел ту пешую колонну.

Сирийское счастье

Конфликт между режимом президента Башара аль-Асада и оппозиционными группами, начался 2011 года в Сирии, переросший в полномасштабную войну. В течение следующих двух лет антиправительственные вооруженные группы с переменным успехом отвоевывали контролируемые Асадом территории. По данным ООН, летом 2013 года количество жертв военных действий превысила 90 тыс. человек, но худшее было впереди.

Сирия, обескровленная затянувшимся конфликтом, стала легкой добычей для джихадистских группировок, которые набирают обороты, особенно Исламского государства. Ей понадобилось не так много времени, чтобы взять под контроль значительную территорию на северо-востоке Сирии, а также часть соседнего Ирака. Приход боевиков ИД стал новой кровавой страницей в истории современной Сирии. На их счету — массовые убийства мирных жителей, казни журналистов, пытки, насилие и террор.

“У нас уже пятый год война, дерьмо полное, — говорит 23‑летний студент-экономист из Дамаска Кутайба Алчалак. — Людей убивают армия Асада, повстанцы, боевики Исламского государства".

Поэтому перед сирийскими мужчинами призывного возраста теперь стоит дилемма — или присоединиться к одной из сторон конфликта, или бежать из страны. Последний вариант выбирают многие: по данным ООН, с начала конфликта Сирию покинули 4 млн человек, еще 7,6 млн стали внутренними переселенцами, погибли более 220 тыс.

Экономика страны, система образования и здравоохранения уже долгое время находятся в состоянии коллапса. Алчалак признается, что мечтает устроиться в другой стране.

"Я хочу получить МВА в Германии, хочу остаться там работать".

Он прекрасно понимает, что сделать это будет непросто, но вернуться в Дамаск он не сможет.

Впрочем, в Европе понимают, что Алчалак и его попутчики — далеко не последняя группа мигрантов из горящей Сирии. Причем вместе с сирийцами в Европу бегут граждане Ирака, Афганистана и даже более стабильного Ирана.

20‑летняя Аша с двухлетним сыном на имя Овейш оставила родной Иран и пока нашла убежище в подземном переходе возле вокзала Келеті. Хотя в Иране и нет военных действий, Аша решила уехать, чтобы дать сыну возможность вырасти в свободной от религиозных догм мире.

"В Иране постоянно нарушаются права человека, женщин там ужасное отношение", — говорит Аша на хорошем английском.

Она едет не на пустое место: в Вене ее ждет муж, который уехал еще в прошлом году.

На Аши нет паранджи: она носит джинсы в обтяжку и майку с принтами. Она окончила школу, выучила два иностранных языка — английский и немецкий — и убеждена, что мир женщины не должен ограничиваться кухней.

"Я думаю, на Западе мое решение никого не удивит",— уверена она.

Между тем страны Европы уже делят квоты — кто сколько беженцев примет у себя. Согласно предварительному плану президента Еврокомиссии Жан-Клода Юнкера, наибольшее количество беженцев поедут в Германию, Францию, Испанию и экономически сильные скандинавские страны. Территориально небольшие Кипр, Мальта и Эстония поселят по 200-300 человек. Квота Великобритании пока обсуждается, как и квоты восточноевропейских стран — Польши, Словакии и Хорватии, которые не очень и хотят возложить на свои плечи дополнительное социальное и материальное нагрузки.

Впрочем, не все бегут от войны мигранты стремятся в Европу. Большая часть сирийских переселенцев нашла временный приют у своих соседей — в Ливане, Турции, Египте и Иордании. Тогда как богатые Объединенные Арабские Эмираты, Катар, Кувейт, Бахрейн и Саудовская Аравия, по данным международной правозащитной организации Amnesty International, не приняли ни одного беженца из Сирии. Технически это объяснить просто: ни одна из этих стран не подписала Конвенцию ООН 1951 года о статусе беженцев, и, соответственно, они не несут никаких обязательств.

Тем временем лидеры ЕС ожидают соответствующих шагов и от США.

"Америка всегда была лидером в размещении беженцев, но 1.500 человек за четыре года — это просто незначительный вклад в решение этой проблемы", — называет число сирийцев, которые приняли Соединенные Штаты, бывший министр иностранных дел Великобритании Дэвид Милибэнд.

Вашингтон осознает масштабы катастрофы, но наученный горьким опытом длительной военной кампании в ираке, не хочет активно вмешиваться в конфликт, говорит бывший американский конгрессмен на условиях анонимности.

“Мы устали от Ближнего Востока, мы просто не знаем, что с ним делать, — признается политик. — Сложно определить, кому нужно помочь, а кого застрелить".

По данным конгрессмена, уже этой осенью США выделят значительную сумму в фонд помощи сирийским беженцам, а вот какие политические шаги предпримет Америка, пока не решено.

По материалам издания "Новое Время"