Закарпатка о восхождении на Эверест: Багаж с фотокамерами и объективами за 15 тысяч долларов ветер унес за секунду.

Красивая, отважная, сильная, умная, приветливая и скромная мукачевка, первая украинка, которая покорила самая прихотливая вершину мира, Ира Галай, теперь проходит не менее для нее испытание – славой.

Не публичный по натуре девушка вдруг стала мега-популярной звездой с плотным графиком съемок, фотосессий и интервью. Ирина очень страдает от такого внимания и мечтает поскорее убежать подальше в горы, тишину, покой, до молчаливых скал, сообщает Varosh.

– Ира, несмотря на то, как трудно выкроить время, чтобы в спокойной обстановке пообщаться с тобой, то внимание медиа-пространства не угасает до тебя уже достаточно долго. Как ты воспринимаешь такую необычайную популярность?

– Слава Богу, эйфория от восхождения до сих пор не прошла, и есть много энергии. У меня всегда так: возвращаюсь из экспедиций, и меня потом еще месяц держит сгусток энергии, которым я просто могу делиться с людьми. Вот и сейчас это меня спасает.

– Как и почему ты совершила первое восхождение?

– Это был спор с моим коллегой. Мы с ним футбольные фанаты. Он болеет за "Реал", я – за "Барселону". Был матч, и мы поспорили на желание. Я тогда проиграла, а его желание было – отправить меня в экспедицию на Эльбрус. Именно на то время таких экспедиций не было, и мы выбрали Казбек на Кавказе. Я позвонила в магазин альпинистского снаряжения, чтобы мне подготовили все для восхождения. После работы приехала в деловой платье, на каблуках, и на меня там все смотрели, мягко говоря, удивленно. Но я упаковала себе рюкзак и сама улетела из Киева в Грузию.

– На каком этапе появилась речь о Эверест?

– Это было в прошлом году. Я улетела в Катманду для восхождения на Айленд Пик. Но мы прилетели, и на следующий день в Непале произошло мощное землетрясение. Я видела смерти детей, горе людей и осталась. Потому что подумала, что если не останусь, то у меня будет депрессия, и я не смогу прийти в себя. Я пошла в Красный Крест Китая и предложила свою помощь. И осталась на 2 недели. Через некоторое время я познакомилась с местным шерпом и попросила отвезти меня горы посмотреть. Он сказал, что если найдешь, на чем долетим до Лукли, ибо из Катманду в горы еще надо перелететь, то я тебя отведу. Из-за землетрясения там ничего не летало. А Красный Крест как раз организовал гуманитарную помощь для пострадавших на базовом лагере Эвереста. Я тем самолетиком полетела в Луклу и дошла до базового лагеря Эвереста.

– Тогда ты подумала, что можно и подняться туда?

– Я его тогда еще и не видела. А вот когда я поднялась на базу и увидела ту гору... Аж мурашки по коже пошли. Вот тогда задумка появилась. Помню, выставила пост в фейсбуке и написала, что стою на фоне Эвереста и пока не забью свой бандеровский ледоруб в эту вершину, не успокоюсь. И мне отписал Виктор Бобок. Мы тогда не были знакомы. И говорит: "Я тебе могу с этим помочь". А потом я случайно узнала, что там еще не было ни одной украинки.

– Скажи, а как выглядит Земля с этой высочайшей вершины? Облака не закрывают эту панораму?

– Нет, была прекрасная погода. Горизонт... Он такой – полукругом идет, нет горизонтальной линии. Ты как будто в космосе находишься. А те горы, которые когда-то казались гигантскими, тоже 8-митисячники – они такие маленькие... Ты стоишь на вершине Эвереста и понимаешь, какой он действительно высокий... Даже снизу он не кажется уж слишком каким-то особенным. Я даже уговаривала гида подниматься без перил, без страховки. Потому что хотела быстрее зайти. А когда поднялась на 8600, забрала слова обратно. Потому что когда начинается ветер, это единственное, что держит тебя на горе. Багаж с палатками, баллонами, фотокамерами и объективами за 15 тысяч долларов у американцев ветер унес за секунду непонятно куда в пропасть. Не все так просто даже для опытных альпинистов. Так вот, именно сверху открывается все величие горы, ее сила, ее могущество.

– Тебе было приятно представлять Закарпатья? Ведь не так часто наши выходцы достигают каких-то рекордов на общегосударственном уровне.

– Я когда с кем-то знакомилась и меня спрашивали, откуда я, то говорила, что из Мукачево. Затем следовал вопрос: а где это? То я говорила, что на Закарпатье. Затем, что это Западная Украина. Даже на груди был герб Мукачево, который отец дал мне с собой, и я его пришила к штурмового костюма.