У меня с врагами разногласия по земле. Я хочу видеть в гробу их, а они – меня – Москаль.

Геннадий Москаль рассказал о том, как борется с контрабандой в Закарпатской области, почему его считают "неудобным" человеком и о том, какой период его жизни был самым тяжелым.

Геннадий Москаль пообщался с журналистами телеканала 112 Украина.

– Скандал, после которого вы возглавили Закарпатья, обсуждала вся страна. Чем все закончилось? Кто прав, кто виноват? На каком этапе следствие?

– Для меня лично все ясно, как белый день. Но у нас следствие по событиям, которые были 11 июля, ведет ГПУ. А "легендарный" "Правый сектор" в Закарпатской области Задокументировали их преступную деятельность – 22 эпизода. Все передано в Генеральную прокуратуру. Создана ВСК ВР по расследованию фактов, которые имели место 11 июля в г. Мукачево.

– Что ясно лично для вас?

– Мне все ясно. Я же не пришел в Закарпатье, будто я никогда там не был. Я там работал начальником областного управления внутренних дел. Я работал в 2001-2002 гг. председателем Закарпатской областной государственной администрации. Там нет элиты не поменялись, ничего. За 13 лет, что меня там не было, если что-то и поменялось, то в худшую сторону, чем было. Меня сегодня больше интересуют не события 11 июля, их уже нет. Нет этого "Правого сектора", сидят на базе "Правого сектора" в Покровцы Днепропетровской области. И что-то так странным образом кто-то разбился, кто-то умер, кто исчез – все, кто были участниками тех событий. Они говорят, что я все вру, что я негодяй. Любой гражданин имеет право на ответ: если я сказал "а", кто-то должен сказать мне в ответ "б". Каждый защищает свою структуру.

– Закарпатье – просто цитадель контрабанды. Что нужно сделать для того, чтобы это все прекратить?

– Наше правительство все время говорит, что у нас проблемы с бюджетом – нет денег. Государственный бюджет в основном состоит из НДС и акциза. НДС – от одного пришло, а другому отдали. Акциз стабильно идет в доход государственного бюджета Украины. Все страны защищают свою экономическую мощь от контрабанды уголовной ответственностью. Мы перевели все в административную ответственность. Мы нашли одного жителя, который тянул ящика. Так его 170 раз задерживали на границе. Это государство глупа, что не может это все прекратить. Имея хорошие контакты с таможенниками, пограничниками, правоохранительными органами Румынии, Венгрии, Словакии... Есть уже такие, что надоели. У них заберут те табачные изделия до суда, суд конфискует, судья еще не зачитал решение суда, а он уже везет на границу вторую партию. Я придумал нормальную схему. Нашли нормальных таможенников, договорились со словацкими и венгерскими: видите, что есть сигареты, делайте вид, что вы ничего не увидели. А там – машина через сканер, и 5-7 лет мы уже этого человека в Закарпатье не увидим, потому что там уголовная ответственность. Сразу этого человека задерживают, машину конфискуют, сигареты конфискуют. А кроме уголовной ответственности, дают такие штрафы, что там, в Венгрии, Словакии, еще надо будет лет 10 сидеть, чтобы эти штрафы заплатить. Другого выхода сегодня не имеет.

– А проблема наркотрафика является?

– Есть.

– Что нужно сегодня главам администраций, чтобы они могли изменить коренным образом ситуацию на местах?

– Деньги.

– В каждой области есть люди с определенными фамилиями, которые там "крышуют" и держат все.

– При мне никогда такого ни в какой области не было. И сегодня нет. Мы установили вертикаль. Это была вина государства, АП, которая не видела, что область просто сдали в аренду, область не контролируется Киевом, не контролируется президентом, что и привело к трагическим событиям 11 июля. На сегодня область полностью контролируемая, заменены всех председателей районных государственных администраций, новое руководство всей правоохранительной системы, пограничников, таможенников.

– Говорят, что вы прекратили вывоз леса-кругляка еще до вступления в силу закона о запрете вывоза леса-кругляка из Закарпатской области.

– Меня больше всего задело, когда пришло военное лесничество. Это, вообще, совдепия. Ну которое сегодня надо иметь военное лесничество?! Военным нужно воевать на востоке. Они пришли: "Вы запретили, а мы имеем контракты с Испанией, Великобританией". Я им сказал: "А мы что, там тоже строим фортификационные сооружения? Ведем ли мы там какие-то военные действия?". Почему военное лесничество имеет туда везти лес? Почему когда строили фортификационные сооружения, все покупали лес, в том числе я поднял договор, где строила Закарпатская администрация, покупали в держлісгоспах, других, а военное лесничество не поставило лес на передовую? Эта схема – абсолютно оффшор, один в один. Я спросил в таможне, кому поставлялся этот лес? Если бы это поставлялось каким-то фирмам большим, я бы их нашел в интернете. Но все поставлялось частным лицам, частным предпринимателям, которые покупали по очень демпинговым ценам. Например, по 100 долл. Те частные предприниматели продавали крупным компаниям по цене уже 300-400. Вопрос: а куда шла разница? Часть шла частному предпринимателю в той стране, а часть возвращалась сюда. Украина стала просто сырьевым придатком для Европы. Румыния, Польша тоже имеют Карпаты, Словакия имеет Татры, Австрия, Швейцария Альпы имеют. Почему они не рубят свой лес? Проблема в том, что падает база налогообложения, то есть очень закрываются физические лица-предприниматели. Падает розничный товарооборот. По статистике, это минус 25% к аналогичному периоду прошлого года. Относительно Закарпатья это около 20%. База налогообложения уменьшается, количество рабочих мест в области уменьшается, и это действительно трагедия. Дороги не ремонтировались лет 10. Я же не разрушил за два месте работы все дороги в Закарпатье!

– Балогу в течение длительного времени называли хозяином Закарпатской области. Возможно ли ваше сотрудничество с ним?

– Мы не пользуемся частным ресурсом, мы пользуемся ресурсом, который есть в государственном бюджете и в местных бюджетах. Никаких подачек нам от местных доморощенных олигархов абсолютно не нужно.

– Вы всегда были "неудобной" человеком, которая всегда принимала решения и брала ответственность на себя. У вас из-за этого было много неприятностей?

– Когда мне задавали вопрос, есть ли у меня с моими врагами разногласия, я отвечал: "У меня с ними разногласия по земле. Я хочу видеть в гробуїх, а они – меня". Я человек очень "неудобна". Не піддаюсь ни на какие "договорняки", не хожу ни к кому на поклоны, ни с кем не ищу контактов. Поэтому в Закарпатье на меня поднялась такая писанина и такая реакция. Кто хочет – пусть приходит ко мне в областную государственную администрацию.

– Используете ли вы в разговоре с президентом обсценну лексику?

– Нет.

– Но вы славитесь?

– Так, как я вел себя на Луганщине (это восток Украины), то совершенно на 180 градусов я веду себя по-другому в Закарпатье.

– Какой самый трудный период в вашей жизни?

– И я что-то и легких не помню.

– А если подумать?

– Всегда трудно. Всем везет на какую-нибудь легкую работу, а мне всегда попадается "На тебе, боже, что мне не гоже". Меня ищут на такие трудные участки. Я сам ни на никакую должность за свою жизнь не просился.

– Где вы живете в Закарпатье?

– Я арендую квартиру.

– Семья живет с вами?

– Да.

– Три качества, которые, с вашей точки зрения, делают человека человеком?

– Первое: надо над собой очень тяжело работать. Второе: следить за собой, за своим поведением. Я всем говорю, что ум дает мать и папа. Университеты его просто отшлифовывают. Если мама с папой ничего не дали, считайте, что это моральный урод и калека. Ни Кембридж, ни Оксфорд, ни конкурсы ничем уже этому человеку не помогут.

– Весьма благодарю, Геннадий Геннадиевич.