Закарпатский историк рассказал о загадках трудов и дней Александра Духновича

В апреле мы будем отмечать очередную годовщину со дня рождения А.Духновича – фактически найзнаментитішого нашего земляка, известного далеко за пределами области.

Будучи по жизни абсолютно неудобной фигурой для чиновников и приспособленцев, он после смерти парадоксально стал консолидирующей фигурой для нашего населения. Его уважают представители самых разных политических направлений, каждый пытается сделать А.Духновича только своим флагом, однако эта сложная фигура не укладывается в упрощенные идеологические схемы. Его справедливо зовут будителем нашего духа. Поэт сам основал этот образ своим знаменитым «Вручанієм”: «Подкарпатськії русины, оставьте глубокий сон». И.Сильвай, а за ним П.Скунц назвали юбиляра будильником, еще более обострив данный образ. А.Попович звал его карпаторусским великаном. И лучше всего сказал о своем предшественнике А.Волошин: «Духнович засеял нам звездой своего писательского труда тогда, когда начинався время быстрого и опаснійшого упадка нашей народной жизни, когда стали пропадать все сокровища русского самосознання. Духновичова поэзия подавала русинам инъекции в часах почти смертельной летаргии, его сильный голос будил нас по ночам глубочайшего нашего народного сна».

РОДОМ ИЗ ДЕТСТВА

Александр Васильевич Духнович родился 24 апреля 1803 года в с.Тополь (ныне Гуменського округа Пряшевского самоуправляющегося края Словакии) в семье священника. Тополь был очень бедным селом, в конце ХVIII века. оно имело всего 430 душ. Нависла над ним гора Настас словно отрезала его от всего мира. Вскоре Василия Духновича перевели в более зажиточное село Стащин, где и прошло детство будущего будителя. Когда 1816 г. умер от тифа его отец, то дед рассказал Саше тайну их рода. Будто родоначальник был князем Черкасским и служил Петру Первому, но став «капитаном» стрелецкого бунта против царя, должен был бежать в Тополь, где назвался Духновичем и стал дьяком. В ХХ века. исследователь И.Панькевич отыскал ряд документов, которые опровергают эту легенду, и сделал вывод: «Предок Духновича пришел в с.Вышний Мирошів с Волыни примерно в первой четверти ХVIII века».

Иметь будителя Мария тоже происходила из поповской семьи Герберіїв. Не удивительно, что родители воспитывали сына, по его же воспоминаниям, «в русском национальном духе». Впоследствии обучением мальчика занимался его дядя Дмитрий Герберій, священник в Стащині, а дальше – дед Иван Герберій, священник в Клокочові. Там же Александр пошел в начальную школу, где его обучал местный дьяк, который отличался крайней жестокостью. Закончив 1813. сельскую школу, мальчик поступил в Ужгородской нормальной школы, где учителя Иван Беневский и Антоний Бем преподавали на латинском и венгерском языках. Новичку пришлось пережить немало обид за незнания венгерского. Далее О.Духнович поступил в Ужгородской гимназии, где окончил шесть классов. По смерти отца в семье осталось шестеро детей, и Александр, который был вторым сыном, хоть и мечтал «посвятить себя студиям землемірства», должен был послушаться матери и изучать богословие. Епископ прешовский Г.Таркович предоставил ему стипендию 150 флоринов с условием работать потом ц его консистории.

ПЕРВЫЕ ИСПЫТАНИЯ

Гимназическое образование В.Духнович завершил 1821-1823 г. в Кошице, а 1823-1827 г. учился в Ужгородской духовной семинарии, которая находилась в замке. После посвящения В.Духнович получил назначение архивариусом епархиальной канцелярии в Пряшеве. Молодой и зажигательной Е.Духнович так и не смог найти общего языка с владыкой. Биограф А.Рудловчак объясняет это так: «В.Духнович проявлял отчетливый тяга к светской жизни, а Г.Таркович был строгим аскетом... Таркович любил неподвижность и спокойствие, кабинетное жизни, а Духнович стремился расшевелить застой епархии». А.Духнович уважал своего патрона. Пожалуй, это с его слов записал его товарищ К.Кустодиев, что Таркович «был высокообразованным человеком, архивом всяких возможных знаний, латинским и греческим языками он владел как своим родным, всегда жил как самый суровый монах». Однако ежедневные столкновения крайне несовместимых характеров привели к тому, что в 1830 г. Г.Таркович так характеризовал підлеглого6 ‘С точки зрения канонического послушания представляет собой нечто диаметрально противоположное... Навел на мою душу довольно пренебрежительной и клеветнического оговора»

1830. А.Духнович отправился в Ужгород. Здешний епископ Алексей Повч, что знал Духновича еще с семинарии, согласился принять его к себе. Однако епископ прешовский не давал согласия на переход в другую епархию. А.Духнович остался без куска хлеба. Помог ему ужгородский вице-жупан Степан Петровай, взяв домашним учителем для своего семилетнего сына. Так А.Духнович прожил до 1833 г., когда епископ прешовский Таркович таки заставил его вернуться не место назначения под угрозой лишения сана. Через некоторое время его перевели в сек.Беловежа, где он жил четыре года. В это время священник заключил первую рукописный сборник своих произведений «Частные размышления». В середине тридцатых он писал даже интимную лирику, но 1836. вновь вернулся к общественных мотивов.

23 апреля 1838 г. новоназначенный мукачевский епископ Василий Попович пригласил В.Духновича на должность нотариуса. Теперь уже Г.Таркович радостью отпустил священника, которого так и не смог изменить на свой манер, в характеристике указал, что он работал со всем смирением, «самоотверженно подвизался с большой активностью». Прежде Всего О.Духнович сопровождал нового епископа до Львова, где тот принимал сан. Эта поездка произвела на священника неизгладимое впечатление. В Ужгороде В.Духнович обрабатывал богатые епархиальный архив и библиотеку, чем до него десять лет занимался Н.Лучкай. По воспоминаниям будителя, он работал «по-египетски», то есть как раб. Все свободное время вин занимался самообразованием: «С радостью провождал ночние времена чтенієм русских книг».

В РАСЦВЕТЕ СИЛ

В конце 1843 г. А.Духновича именуемый каноником в Пряшеве, куда А.Духнович в январе 1844 г. перебирается на постоянное проживание. Епископ Г.Таркович умер еще в 1841 г., его молодой преемник.Гаганець был единомышленником Духновича, поддержал его начинания. Представление о них дает рукописный сборник О.Духновича «Избранные беседы» с материалами по 1845-1848 г. Судя по ней, В.Духнович был членом собрания Шаришського комитата, возглавлял его делегации, приветствовал высоких гостей, принимал участие в собрании соседних комитатов. 1847-1848 г. А.Духнович был первым и последним депутатом от Пряшевскую епархию в краевом сейме в Братиславе.

Тогда же В.Духнович реализует себя как историк. 1846 г. он завершил «Историю Пряшевскую єпархиї», а в 1847 г. начал «Биографию Василия Поповича», одновременно пишет этнографическую разведку «В народах крайнянских». В конце сороковых он начал работать над книгой «Истинная история карпато-россов». По оценке его биографа А.Рудловчак, это была первая история закарпатских украинцев, составленная на местном грунте русском языке. Одновременно Е.Духнович выступает как юрист. 1847 г. в Пряшеве выходит заключенный ‘Корпус канонических законов» в двух томах. В следующем году он заканчивает «Устав Пряшевскую єпархиї», который сейчас хранится в Львове.

Как спишский архидиакон Е.Духнович присматривал за церковным округом. Это дало ему возможность влиять на местный клир и удерживать определенный контакт с широкими массами. Здесь он приступил к укладке букварь ‘Книжиця читалная для начинающих». Как указывает филолог А.Горячко, самая существенная черта этого букваря является то, что автор впервые на украинских землях предложил ученикам учить грамоту на образцах родного, местного говора. Доте же практически все буквари пользовались языком церковнославянским. Вскоре сам А.Духнович с удивлением и гордостью отмечал в прессе: «В Пряшевськой епархии бесплатно розданы 2000 ексемпляри такого совершили успеха, которого доселі еще издано не было, потому что русские дети из нее по-руски читать научилися, а не мадярски». Языковеды М.Штець, В.Добош, В.Статєєва, Бы.Шумиха, И.Дзендзелівський убедительно доказали, что русская речь этого букваря – один из первых вариантов украинской литературного языка.

1848. в Австрии вспыхнула революция. Многочисленные народы повели острую борьбу за свои национальные права. А.Духнович ревниво наблюдал, как стремительно движутся к цели венгры, насколько отстают от них его співплемінники, не пользуясь новыми возможностями. Сам же А.Духнович развернул бурную активность. Он всегда считал центром культурной жизни Венгерской Руси Ужгород. Как подметил П.Чучка, А.Духнович 1850 г. одним из первых стал употреблять название славянске Ужгород, именно он утвердил ее в галицкой прессе. А в октябре 1848. он обратился к Ужгорода, в консисторию Мукачевской епархии с предложением основать здесь типографию. И.Чурговичу поручили договориться с владельцем ужгородской типографии о ее покупке и переводе на кириллический шрифт. И в конце концов дельные предложения А.Духновича было заморожено.

Вероятно, это было связано с арестом будителя. В начале апреля 1849 г. венгерская революционная армия заняла Прешов (этот отряд составляли в основном местные немцы, что даже не понимали венгерской) и 27 апреля В.Духновича арестовали, как он вспоминал, «по наущению врагов и потому, что писал русские книги». 1867 г. анонимный автор ужгородской газеты «Слово» так прокомментировал этот факт: «За составление невинной азбука для народных школ и... чуть не поплатился он своею жизнью». Из Пряшева архидиакона босым погнали под штыками до Кошиц, где он должен был предстать перед трибуналом. Восемь дней его держали в тюрьме. Однако шаришський жупан П.Луженський смог вызволить Е.Духновича, и в начале мая он вернулся в Прешов. Ему был запрещен выезд из города, над ним установлен полицейский надзор, под которым он с перерывами находился до конца жизни. Но сломить Е.Духновича не удалось. 9 мая 1849 г. он стал членом шаришського жупного комитета. 22 июня 1849. до Пряшева вступили российские войска. А.Духнович вспоминал: «Я не в силах описать... чувства радости, увидев первого на улице пряшевской казака. Я восхищен плясал и плакал, ронились тучею слезы..., то была, верно скажу, первая да, быть может, и последняя радость моей души».

Уже осенью 1849 г. будитель вновь обратился к ужгородцев с тем же предложением о типографии – теперь уже через пряшевского епископа. Осторожный В.Попович на некоторое время уехал из Ужгорода, и дело взял в руки его заместитель И.Чургович. Но и теперь ее не было доведено до конца. Тогда О.Духнович предложил создать типографию на базе Пряшевского монастыря. Когда в 1851 г. он приехал в Ужгород для формального одобрения этого плана, на который уже имел устное согласие В.Поповича, последний вдруг отказался его принять, а полиция даже могла арестовать приезжего как бунтовщика и антигосударственного агитатора. Его спасла... банальная описка. В приказе об аресте стояла фамилия Динович. Поэтому Духновичу удалось спокойно уехать. Однако кириллическая типография в Ужгороде, которую пытался открыть еще М.Лучкай, появилась здесь лишь в 1860-е годы. Тогда 1852 г. А.Духнович попытался основать вместе со словаками совместный словацко-русский журнал. Те согласились, но и этот план почему-то сорвался.

СПИНЕНИЙ, НО НЕ СЛОМАН

Зато еще в 1850 г. А.Духнович основал в Пряшеве «Літературноє заведеніє Пряшевськоє». В заявлении к владыке.Гаганця цель этого общества сформулирована так: дать «добродушному, одаренному лучшими природными способностями, но очень запущенном народу рассчитанную на его мировоззрение пищу, чтобы побудить его душевные чувства, приобщать его к духовной труда и таким образом удерживать от единственно доступного ему отдыха – развлечения в кабаке, что уже само по себе было бы большой экономической выгодой». За три года своего существования союз без всяких дотаций издала двенадцать книг, преимущественно светского характера и предназначенных для широких масс. Первой из них стал календарь «Поздравленіє Русина на ч 1850». Впоследствии А.Духнович выдал еще четыре подобные календари. Тогда же печатается его комедия «Добродітель превышает богатство». 1851. А.Духнович издал свой учебник «Краткій землепис для молодых русинов», удовлетворив прежнее детское стремление быть географом. Тогда же опубликованы «Литургіческий катехизис» и «Хлеб души, или набожныя молитвы и песни для восточныя церкви православных христиан». Последняя затем несколько раз переиздавалась не только у нас, но и в Югославии и США. А.Духнович выдал того года и свои рассказы «Милен и Любица» и «Память Щавника». Большинство книг бесплатно распространялась среди крестьян. 1850 г. А.Духнович принялся организовывать краеведческий музей, поощряя через статьи, письма, личное общение широкую общественность к сбору экспонатов. Тогда же он начал собирать фольклор, планируя выдать соответствующую сборку.

Литературно-издательский заведение действовал полулегально, потому что официального одобрения так и не получил, сосредоточивался на квартире Духновича. 1853 г. союз запрещено, усилен полицейский надзор за А.Духновичем усилился, от него отвернулись ближайшие сподвижники. Но и теперь вин не сложил рук, того же года издал в Конуре «Краткую грамматику письменного русского языка». И.Созанский считает, что Духнович написал следующую после М.Лучкая грамматику украинского говора закарпатцев, однако его издатель москвофил И.Раковский переделал ее на грамматику русского языка. И все же тяжелые испытания, разочарования в товарищах вызвали болезнь, осенью пришлось лечиться в Щавнику. А.Духнович писал своему галицкому другу Я.Головацькому, что вложив все деньги в издательские проекты, больше не имеет ни копейки.

После 1853 г. А.Духнович стал едва ли не первым закарпатским автором, кто должен писать, так сказать, в стол: «Я пишу и все пишу, но для кого?» 1855 г. он создал философский трактат «Естественно-духовная рассужденія». В сентябре 1856. и весной 1858 г. Духнович сопровождал своего епископа к Мукачевского монастыря и еще раз поднял вопрос об учреждении монастырской типографии. 1857 г. он напечатал во Львове «Народную педагогію» – первое пособие по педагогике для Закарпатья и Галичины. 1858 г. будитель во второй раз ездил во Львов, где встретился с местными москвофилами Я.Головацким, М.Куземським, Бы.Дідицьким.

КРЕСТНЫЙ ПУТЬ

Конец пятидесятых был самым тяжелым периодом в жизни Духновича. 1859 г. над ним состоялся суд по клеветническим позывом, в конце года совершено покушение на его жизнь. Прикованного к постели священника спасло то, что в момент покушения рядом находился случайный гость. Того года будитель составил автоепітафію: «Тополь – колибель, а Стащин – кормитель, Ужгород – учитель, Пряшов – мни погибель». Тогда же он заключил последнюю рукописный сборник своих произведений «Дело вот безділія». Часть собственной библиотеки А.Духнович передал Мукачевскому монастырю, часть – окружной библиотеке в Старой Любовне, в Краснобрідський монастырь, рукописи и изданные произведения прислал Львовском Народном домовые. Однако в 1860 г. львовяне пригласили В.Духновича к участию в альманахе «Заря яко албум», это переломило настроения будителя. Этому способствовала и определенная либерализация в Австрии, введения конституции в октябре 1860 г.

Публицистика А.Духновича шестидесятых годов отмечается, по оценке А.Рудловчак, политической остротой и критическими аспектами, направленными против ренегатов-предателей и антинародных тенденций в общественной жизни. 1862. будитель вновь тяжело болеет и даже пишет «Послідню песнь», но побеждает свой недуг. Того года он организовал культурно-образовательную Союз св.Иоанна Крестителя 1863 г. союз основала общежитие для школьников с определенной воспитательной программой, в которой акцентувалися гуманизм и национальное сознание. Этот же период стал наиболее плодотворным в его литературном творчестве. Знакомый и биограф будителя К.Кустодиев вспоминал: «Духнович мало верил в свой поэтический талант, мало ценил свою поэзию, но одной из главных задач эпохи он считал развертывание народной литературы «.

В начале 1865 г. А.Духнович, подытоживая жизнь, написал своеобразную исповедь: «Я радуюсь из сердца, что наши забытые русины ожили духовно. Я трудился день и ночь и боролся со многими препятствиями, я терпел мученья, битвы и много беды за мой народ, чтобы он жил и был счастлив». Умер будитель 30 марта 1865 г. в Пряшеве, где и похоронен.

Ярко выраженный холерик, А.Духнович блеснул лучезарным метеором среди того мрака, в котором оказался наш край в середине XIX века, когда каждые десять лет людей косили голод и эпидемии, бесправное крестьянство спивалося и вымирало от нищеты, немногочисленная элита отрекалась от своих корней и казалось, что через поколение-вторых не будет уже и упоминания о русский дух за Карпатами. Непостижимо, но В.Духнович показал, как много может один человек без особых чинов и богатств, зато вооруженная фанатичной верой в собственную правоту. Как никто он доказал ошибочность поговорки, будто один в поле не воин. В совсем не героической сутки он прожил жизнь, полную внутренней героики. Он не дал современной ему интеллигенции пойти путем наименьшего опру, как то не раз бывало тогда и будет дальше. Именно за это его больше всего ненавидели. Не склонен в целом к компромиссам, А.Духнович четко видел грань допустимого приспособленчества к действительности – там, где уже начинается предательство собственных корней, своих предков, края, где ты «мир узрел». Видел и никогда не переступал эту грань. Несколько раз он был на волосок от смерти, но само провидение уберегло его, подарило нашей людности долгую жизнь практически единственного в те времена будителя закарпатцев. Загадка О.Духновича сложная и одновременно простая: наше обескровленное общество крайне нуждалось тогда такого мученика духа. Юноша из-под Бескидов решился принять на себя этот крест – и выдержал. Увидев это, за ним пошли другие – сперва десяток, дали сотни, тысячи и в конце концов – те массы, ради которых он страдал.

Сергей Федака.